ВЫСОКАЯ НАГРАДА — Повесть

Трудовой день начальника третьего механического цеха Юрия Константиновича Никольского начинается с обхода цеха. Огромный цех вмещает в себя четыреста металлорежущих и штамповочных станков. Их ровный разноголосый гул сливается в единый трудовой ритм, в котором тонут людские голоса, и порою рабочим при­ходится общаться при помощи жестов. Работа в разгара» каждый занят своим делом.

Юрий Константинович стремительно идет вдоль ров­ного ряда работающих станков, на ходу здороваясь с рабочими, мастерами, ремонтниками, дает дельные со­веты, осматривает станки и отмечает, все ли в порядке на участке.

Традиционный утренний обход – не простая формаль­ность, а любовь к своему труду, к людям, уважение к коллективу и большая ответственность за свой цех. Все привыкли к этому обходу. По одному его жесту, взгля­ду понимают, что нужно сделать, исправить, доработать. Никольский убедился, что непосредственное общение здесь, на рабочем месте, намного эффективнее, чем бе­седа в кабинете, где рабочие невольно чувствуют себя стеснительно, и разговор от этого не получается искрен­ним.

Никольский работает на заводе вот уже восемнад­цать лет. Начинал токарем, затем работал бригадиром, мастером, заместителем начальника цеха. А с 1974 го­да работает начальником цеха, и руководство не ошиб­лось в его назначении. Окружающие говорят, что он не­многословен. Но поручения свои Никольский дает так, что невозможно их не выполнить, совесть не позволит. А еще говорят о нем: добрый и отзывчивый, всегда го­тов придти на выручку.

Убедившись в том, что в цехе полный порядок, Ни­кольский направляется в свой кабинет, расположенный на втором этаже. Рабочие называют его кабинет «пуль­том». Действительно, через огромное, па всю стену, ок­но ему виден весь цех, как на ладони. Взгляд останавливается на сводках, лежащих на столе, и глаза его тускнеют – сводки не радостные. По количеству выпус­каемой продукции завод выполняет план, однако другие показатели не на высоте.

Третий цех – сердце завода – как говорится, хромал сразу на обе ноги. Единственное достижение – с трудом выполнялся план, а все остальные производственные по­казатели были очень низкими. На заводе не проходило ни одного собрания, на котором бы не критиковали этот цех. Совсем недавно с участка по производству новых спецдеталей хотели уволиться восемь рабочих. При раз­боре заявлений выяснилось, что главной причиной ока­залась низкая заработная плата. Вот например, в про­шлом месяце выпуск продукции участка составил 60%, из которых 40% продукции оказалось браком. А за брак не платят, за брак наказывают. Но кого сейчас наказывать, если все бегут с завода. С другой стороны, снижением процента брака никто всерьез еще не занимает­ся. В чем причина текучести кадров? Чего не достает в организации производства? Эти вопросы остро стояли пе­ред руководством завода и для их разрешения обрати­лись к социологам за помощью. Несколько месяцев ис­следований дали свои результаты. При проверке выяс­нилось, что зарплата рабочих колеблется от 100 до 200 рублей, потому что работа делится на выгодную и невыгодную. Одни рабочие получают хорошую зарпла­ту, а другие, наоборот, очень низкую. Это связано преж­де всего с производственной деятельностью и квалифика­цией рабочих, да и с тем, что все рабочие хотят выпол­нять именно ту работу, за которую больше платят. При такой постановке индивидуальная оплата труда рабо­чего не соответствовала общим результатам работы кол­лектива. Каждый рабочий в цехе старался быстрее вы­полнить только личные обязательства, его не интересо­вали успехи товарищей по работе. Чувства ответствен­ности за общее дело не было. Все это привело к тому, что основная часть продукции цеха выпускалась нека­чественной, а это, в свою очередь, влияло на  результаты работы всего завода. Только один пример: в 1984 году на завод пришло 30 рекламаций.

На одном из производственных совещаний директор спросил у начальника пятого цеха Вильданова, почему не выполняется план?

– Деталей не хватает, – ответил тот.

Никольский удивился:

– Как не хватает, если мы в первой смене дали две тысячи деталей? Куда они исчезли?

– Кончились. Если не верите, сами проверьте.

«Что-то здесь не так, – подумал про себя Николь­ский. – Наверное держит про запас».

– А если найдем, тогда как? – испытующе спросил он.

– Ищите! – обиженно ответил Вильданов.

Четверо рабочих из третьего цеха осмотрели все угол­ки, но ничего не нашли. Никольский удивился: как же так, ведь они пятому цеху дали две тысячи деталей, а собрано всего 300 узлов? Куда же делись еще 500 дета­лей? В конце концов разгадку нашел сам.

Как-то Никольский разговорился с одним сборщи­ком и выяснилось, что каждый сборщик прячет в свой шкафчик детали. Придя на работу на следующий день, он уже не будет простаивать в ожидании деталей. Вы­ходит, что каждый думает только о себе. В таких усло­виях особенно трудно ввести новые формы организация труда, развить заинтересованность рабочих, искоренить имеющиеся недостатки. Как найти выход из создавше­гося положения? Почему подготовленный, квалифици­рованный специалист вместо того, чтобы работать с полной отдачей вдруг увольняется?

Неприятные мысли прервал звук открываемой две­ри. В кабинет вошел молодой рабочий и положил на стол лист бумаги. Это было заявление: «Прошу освобо­дить по собственному желанию». «Опять «по собствен­ному желанию», – Никольский посмотрел на заявление и задумался. – Если каждый день будут увольняться по десять человек, в цехе некому будет работать. Не­ужели нет возможности их удержать?»

– Почему уходишь? – мягко спросил он.

– Да что вам сказать, – ответил парнишка. – Труд­ное положение в семье: один работник, а восемь едоков. Только отец работает.

– На заводе?

– Нет, на железной дороге грузчиком. Поэтому я и поступил на работу, чтобы помочь, но получилось на­оборот.

– Как так?

– За месяц я получил всего девяносто рублей. Са­мому не хватает, – разочарованно ответил рабочий.

Никольский еще долго беседовал с ним, пытаясь вы­звать на откровение и заставить отказаться от заявления, но юноша только молчал или ограничивался короткими «да» или «нет». Видя безрезультатность своих усилий, начальник цеха наконец подписал в уголке заявления «Не возражаю». Настроение еще больше испортилось.

В кабинет вошел секретарь партбюро цеха Израил Борисович Бронфман, спросил, чем озабочен Юрий.

– Кажется, болезнь меня скрутила, – глубоко вздох­нув, ответил тот.

– Что за болезнь?

– И не спрашивай, по-моему, неизлечимая.

– Почему неизлечимая? Ведь, кроме смерти, от всего можно найти средство. Что это за болезнь?

– Меня сильно беспокоит состояние дел в цехе.

– Неужели? Выходит, что для нас обоих нет других болезней, – как всегда пошутил Бронфман.

В это время дверь в кабинет отворилась, и заглянул мастер Константин Улубиев.

– Можно? – спросил он.

– Что случилось?

– Дело есть. Я нашел лекарство от вашей «болез­ни». Это бригадный подряд, как у Злобина. Вы только представьте, сколько выгоды он даст заводу! Во-первых, порядок станет правилом. Во-вторых, зарплата повысит­ся…

– Действительно, – сказал Бронфман. – Об этом ме­тоде уже столько времени мы слышим, а не уделяем ему должного внимания. Заработная плата повысится, у рабочих появится и большая заинтересованность в ра­боте, в достижении лучших результатов. Вы думали об этом, Юрий Константинович?

– Конечно, хорошо, что у рабочего повысится зар­плата. Однако не все тут ясно. Если сразу повысить зарплату, например, у дворников, разве станут они пос­ле этого лучше работать?

– Нет, конечно, – сказал Константин. – Здесь же зарплата повысится не просто механически. Бригада будет получать по результатам изготовленной продук­ции, причем не только по количеству, но и по качеству. А что сейчас у нас происходит? Каждый думает только о себе. В этом деле необходима помощь нормировщицы Галины Животовой. Она все рассчитает. С этим пред­ложением Галина уже сама подходила ко мне.

– Мне тоже она говорила об этом, – заявил Бронф­ман.

За разговором они не заметили, как в кабинет вошла Животова.

– Как говорится, «легка на помине»! – пошутил Никольский.

Он рассказал Животовой о предложении Улубиева.

– Завидую я Константину. Сколько в этом человеке энергии, как горячо он проявляет инициативу, – сказала Галина. – Об этом и я давно раздумываю. Но не были готовы расчеты.

– А сейчас готовы?

– Да, вот они.

Все склонились над столом и стали внимательно изу­чать представленные Животовой расчеты. Никольский довольно стукнул кулаком по столу:

– Обязательно перейдем на новый метод!

– Если доверите, руководство бригадой я возьму на себя, – сказал Улубиев.

– Это серьезно?

– Шутки шутками, но мое решение взять бригаду созрело давно.

– Если сможешь справиться с этой работой, дока­жешь  реальность существования злобинского методу в машиностроении, то завод будет с большой прибылью.

– Да, но при условии, конечно, если поддержит адми­нистрация.

– Согласие директора я беру на себя, – заверил всех Никольский.

Никольский вышел от директора поздно. Расстроен­ный, недовольный беседой.

У кабинета его ждали Животова, Бронфман и Улуби­ев. Едва завидев Никольского, в один голос спросили:

– Ну, что сказал директор?

Не говоря ни слова, Никольский пошел по коридору к своему кабинету. Все четверо молча вошли за ним.

– Сказал, что еще не подошло время для такого дела.

Все растерянно смотрели друг на друга, как бы спрашивая: «Что же делать?»

– Единственный выход, по-моему, всем четверым хо­рошо подготовиться и еще раз зайти к директору, – ска­зал наконец Бронфман. – Нужно его так убедить, что­бы он поверил нам.

Так и решили сделать.

Комментарии